Его эпопея началась в 1706 году, когда он оказался в числе башкир, восставших против политики царских властей, которые, нарушая ранее заключенные договоры, не только занимались многочисленными поборами с простых людей, но и заставляли их принимать участие в многочисленных походах и сражениях. Тех, кто отказывался, подвергали тюремному заключению.
Однако большая часть башкир не поддержала восставших, и Кучуков с 50 своими ближайшими соратниками двинулся на Кубань. По дороге они подверглись нападению калмыков и спастись удалось лишь ему и еще двоим. С Кубани он перебрался в Крым, где стал просить у крымского хана, чтобы тот оказал башкирам посильную помощь. Хан отказал, указав на то обстоятельство, что “на выручку войска послать для приему башкирцов невозможно, для того что у салтана турецкого и у крымского хана с царем московским учинен мир”.
Тем не менее, напористый Кучуков добрался до Стамбула и добился аудиенции у султана. Впрочем, султан повторил ему то же самое, что и крымский хан: с Россией заключен мир и воевать он не может. Со своей стороны султан предложил башкирам переселиться в Крым и в случае согласия обещал помочь материально.
Не добившись помощи Кучуков вернулся на Кубань с намерением пробираться в родную Башкирию. Однако ему пришлось зазимовать сначала в Кабарде, а затем он перебрался к чеченцам-аккцинцам, жившим около Терков. Терки или Терский городок в то время были главным форпостом России на Кавказе, контролировавшим торговые пути в Дагестан и Астрахань. Точное его местоположение не известно, но по описаниям он располагался в дельте реки Терек примерно в месте впадения в него реки Сунжи.
История начинается в начале XVIIII-го века, во времена, когда на Дону поднялся против жесткой власти царя Петра I казак Кондратий Булавин.
Кондратий в своей войне с первым императором России рассчитывал не только на донских казаков. Но и на поддержку со стороны горских народов. Тем более, что зимой 1708 года на Северном Кавказе произошло мощное восстание, к которому примкнули кумыки, ногайцы, калмыки и чеченцы.
Возглавил это движение некий башкир по имени Мурат Кучуков. Человек весьма сурового нрава и интересной судьбы., который происходил из башкир Уфимского уезда. Еще в 1706-м году Мурат поднял в родной Башкирии восстание против произвола царских властей, значительно усиливших налоговое бремя и требовавших в армию все новых солдат.
Однако мятеж тот провалился. И тогда летом 1706 года Мурат с полусотней верных бойцов перебрался с Урала на Северный Кавказ, чтобы установить связи с народами Северного Кавказа для совместной борьбы против царского правительства.
………..
Первое по времени крупное и организованное крестьянское выступление в Чечне в XVIII в. Относится к 1708 г. В это время едва закончилось Астраханское восстание (1705-1706 гг.) городских и крестьянских масс, как началось мощное народное движение на Дону в (1707-1708 гг.), Слободской Украине и в Поволжье. Главным очагом восстания стал Дон, куда в этот период устремился один из основных потоков русских беженцев — крестьян, пытавшихся таким путем спастись от усиливающегося крепостного гнета.
Самым значительным из них было восстание башкир, которое длилось с 1705 до 1711гг. Несмотря на участие в нем отдельных феодалов, оно объективно было борьбой башкирского народа против колонизаторской политики царизма и резкого роста налогового гнета.
Характеризуя типичную для начала XVIII в. политику царизма и в связи с этим обстановку на окраинах России среди различных народностей, дореволюционный историк В. А. Потто писал: «Происшествия в пограничных областях, беспорядки во внутреннем управлении, подкупность и взяточничество воевод, позволявших себе большие злоупотребления, — все это было явлением далеко не новым». Ненависть к местным эксплуататорским элементам усугублялась тем, что различные дискриминационные препоны царской администрации, действовавшей вкупе с горскими верхами, подавляли хозяйственную инициативу крестьянина-труженика. Например, окочане (чеченцы — аккинцы), проживавшие в городе Терки, должны были в обязательном порядке платить пошлину за различные товары и изделия, вывозимые ими на продажу к своим соотечественникам в Чечню и Ингушетию. зз Как видим, экономическое общение вайнахов с Россией и другими народами Кавказа было практически парализовано.
Эти и подобные им причины привели к недовольству и протесту простых горцев, в том числе чеченцев и ингушей проживавших по pp. Терек и Сунжа.
Крестьянские выступления значительно усилились и здесь, на Тереке, как о том повествует документ начала 18 в., с приходом к горским народам, проживавшим в это время близ города Терки, участника башкирского восстания в 1707-1708 гг. уфимского феодала Мурата Кучукова. Подробной биографии Кучукова мы не знаем. О нем имеются весьма отрывочные сведения. Вероятно, Кучуков был одним из активных участников башкирского восстания 1707-1708 гг., после поражения которого перебрался к соседним народам, в частности, к чеченцам и ингушам. В одном из донесении астраханского воеводы П. М. Апраксина царю Петру Алексеевичу от 20 марта 1708 г. говорится: «…В прошлом 1707 г. уфимский башкирец, который назвал себя салтаном, был в Цареграде и в Крыму о башкирской измене и прибежав с Кубани, явился в горских народах, которые близ Терека, называются чеченцы, мичкизы — (кумыкское название чеченцев — Ш. А.), аксайцы; и те народы прельстя, называя себя прямым башкирским салтаном и проклятова их закона басурманского святым, учинился над ними владельцем…»
Безусловно, практические действия Мурата Кучукова сразу же за агитационной работой среди горских народов за Тереком не заставили себя долго ждать. За короткое время крестьянские массы различных народов Северного Кавказа от многих горских аулов и деревень объединились для вооруженной борьбы против местных князей и владельцев, а также стоявшей за их спиной царской администрации в лице воеводской власти г. Терки. Основное ядро восставших крестьян составляли чеченцы — окочане (ауховцы — Ш. А.), а также мичкизы — чеченцы, аксайцы, кумыки, казаки — раскольники с Кубани, тавлинцы ногайцы, татары и т. д.35
«Захватив Терский город и городки низовых казаков, в этом восстании приняли активное участие многи нерусские жители этого края, в том числе и жители селения Кизляр», — пишет исследователь Д. Васильев. Хотя это восстание затем было подавлено, но жителям Кизляра удалось избавиться от притязаний кабардинских князей.35а
За короткое время руководитель восставших Мурат Кучу ков собрал вокруг себя 1600 человек вооруженных. Интересно заметить, что в лагерь повстанцев стекались даже кочевые племена вместе с их баями, мурзами, султанами и другими владельцами, недовольные действиями терских воевод и их администрацией.
Известно, что два терских окочанина — чеченцы (имена которых, к сожалению, не называет документ) и беглый черкасский уздень по имени Лузан, принадлежавший знатному ногайцу Алды-Гирею, которые ездили из г. Терки в Чечню для продажи рыбы, подробно ознакомил восставших с расположением военно-административных властей города Терки, обстановкой внутри крепости и ее обороноспособностью.
Знатные окочане и уздень Лузан посоветовали восставшим горцам идти войною на город Терки, ибо «де город весь обвалился» и солдат в нем в настоящее время «малое число», а «которые ратные люди были, и те взяты на службу и стрелять де из ружья некому, а которые и есть люди, и те худы…»36 Воспользовавшись подробными сведениями, сообщенными окочанами и узденем Лузан, восставшие решили в данной ситуации без промедления начать боевые действия против терской администрации. С этой целью они во главе с Муратом Кучу — ковым, в лагере которого находились чеченцы, мичкизы, аксацы, тавлинцы, кумыки Андреевской деревни, кочевые ногайцы, заречный мурза Салтан-Мурат и другие мурзы, всего более 1600 человек, атаковали город и крепость Терки.
12 февраля 1708 г. за два часа до рассвета восставшие горцы подошли к городу Терки и расположились в окрестных садах, выбрав для себя здесь удобную позицию. Впереди восставших во главе с Муратом Кучуковым шли уздень Лузан и два чеченца, показывая путь к крепости. Под покровом ночи восставшие незаметным образом проникли в город Терки. Город состоял из деревянных строений и укреплений. Разгорелось сражение между восставшими и военным гарнизоном города. Борьба длилась до четырех часов следующего дня. Первое сражение восставших с царскими войсками закончилось победой горцев. Восставшими были сожжено много строений и укреплений терской администрации; много было убитых, раненых и взятых в плен. Кроме того, восставшие захватили в Терках 7 медных и 3 чугунных пушки.37
После этого случая царская администрация стала в спешном порядке дополнительно укреплять боевые позиции в городе Терки. Терский воевода Р. Вельяминов перебросил сюда пушки и подкрепления. Поэтому повстанцы, несмотря на их частые атаки, в дальнейшем не смогли овладеть крепостью. Сказывалось отсутствие у горцев опыта овладения крепостями приступом. Восставшие на этот раз намерены были единым порывом полностью разгромить войска терского воеводы. Они со всех сторон окружили крепость и стали ждать, пока не иссякнут в городе хлебные припасы.^ которых было в крепости не боле 600 мешков, да и те гнилые.
Восставшие решили не ждать добровольной сдачи царской администрацией города Терки, а, напротив, посовещавшись, на следующий день «учинили над городом со всех сто-рон приступ крепкий…»
Когда восставшие вновь атаковали крепость и оцепили весь город, астраханский воевода П. М. Апраксин срочно послал несколько военных отрядов на помощь терским воеводам: отряд в 1200 солдат во главе с полковником, наемное войско из «татар юртовских» 250 человек, из «астраханских же мурз и татар» 400 человек. Верноподданный царский слуга-калмыцкий Аюка-хан прислал своего внука с восьмитысячным отрядом калмыков.40 Как видим, против восставших горцев астраханским воеводой был брошен боевой отряд в 9850 человек.
Один из документов того периода повествует о том, как на протяжении февраля 1708 г. происходят частые и небольшие стычки между горцами и войсками терского воеводы. Но еще до прихода астраханских войск 26 февраля разразилось сильное сражение у крепости Терки и в ее окрестностях. Это произошло, видимо, до того, как астраханский воевода Апраксин успел уведомить царя Петра Алексеевича 20 марта 1708 г. о посылке им в город Терки военной помощи.41
Подробности данного сражения у крепости Терки документы нам не сообщают. Известно только, что восставшие были разгромлены, а их предводитель Мурат Кучуков схвачен в плен и отправлен на допрос к царским властям.
«…Неприятелей под Терком побили, — сообщает документ, — и того злодея самого владетеля их салтана (Кучукова — Ш. А.) взяли, ранена лехкою раною жива, и ныне в наших руках; а как того злодея (Мурата — Ш. А.) взяли, тотчас неприятели от Терка отошли.42
Несмотря на большие усилия восставших, им все же не удалось овладеть Терками. Силы противника во много раз превосходили силы восставших. Кроме того, царские войска были хорошо вооружены и обучены. Горцы действовали стихийно, и естественно, не могли им противостоять и потерпели поражение. •
К сожалению, в документах не сообщаются какие-либо сведения о дальнейшей судьбе участников восстания: об их военных действиях; о социальном составе участников и социальной направленности восстания.
В своем пространном донесении царю Петру 1 астраханский воевода П. М. Апраскин не сообщает о первоначальных успехах восставших, не говорит о слабом вооружении горцев, их мужестве и стойкости. И это вполне естественно.
Наряду с местной горской верхушкой для подавления восставших, царизм привлек своего сторонника — калмыцкого хана Аюка, который безжалостно расправлялся со всеми участниками восстания.
В 1708 г. Апраксин писал царю, что по его личной просьбе Аюка-хан готовится к усмирению восставших народов Башкирии и окончательному разгрому восстания,43 которое с новой силой там разгорелось. О том, какие большие надежды возлагал царизм на Аюка-хана, можно судить из следующего документа: «…В здешней стране (Нижнем Поволжье — Ш. А.) без него (Аюка-хана — Ш. А.) трудно быть, только б ныне ему от злодейства донских казаков прешкоды не было, о которых слышим, что идут многим собранием к Волге на калмык…»
Безусловно, борьба северокавказских народов за город Терки в 1708 г. имела в своей основе те же общие причины, цели и задачи, что и восстания башкир, марийцев, татар, чувашей, Кондратия Булавина в 1707-1708 гг. и явилась прямым отголоском выступлений народов Поволжья и Дона. Восстание беднейших слоев казачества и крестьянства под предводительством Кондратия Булавина, которое в 1707-1708 гг. приняло широкий размах, безусловно, отразилось на Тереке, и, в частности, среди горского населения. Это подтверждается тем, что Булавин в то время заявил всенародно: «Не бойтесь! Я начал дело не просто. Я был в Астрахани и на Терках, и астраханцы и теречане дали мне присягу, чтобы им на вспоможение и в товарищи быть и стоять с нами за казацкие вольности».45
Таким образом, первое организованное выступление горцев, которое по существу носило не только антифеодальный, но и антиколониальный характер, потерпело поражение. Социальная база восстания была пестрой: здесь были и обездоленные горцы-бедняки, и уздени состоятельные, владельцы, мурзы, беи и т. д. ущемленные в своих правах и недовольные колониальными действиями царизма. Кроме того, выступлению горцев 1708 г. чужды были религиозные лозунги и, вообще, какие-либо религиозные мотивы, хотя многие горские народы уже были мусульманизированы, а предводитель восставших — Мурат Кучуков — назывался даже мусульманским святым.46
В 1722 году произошло другое сражение между восставшими горцами и войсками коменданта крепости Святой Крест генерала Ветерани. Основной причиной «недовольства» царской администрации на Кавказе и наказания за это восставших горцев явилось, якобы, то, что чеченские и эндерийские владельцы и их подвластные отказались присягнуть в покорности царским властям. В свою очередь, горские народы по — прежнему мотивировали свое недовольство дискриминационными мерами администрации города Терки по отношению к торгующим горцам и т. д. Поэтому вооруженные отряды горцев продолжали беспокоить власти г. Терки. Все это побудило царизм наказать «непокорных» чеченцев, а с ними и подвластных людей эндерийских (с. Эндери — Ш. А.) владельцев Айдемира и Мусала Чапаловых.
Восставшие чеченцы и эндерийцы ждали подхода карательных войск царской администрации и соответственно готовились к обороне: жители Эндери, где насчитывалось тогда до 3 тысяч дворов, и соседних чеченских сел отослали семьи и имение свое в горы, а в самой Эндери сделали засеки по улицам и окрестным проходам.
Военные действия начались в июле 1722 года. Для усмирения «непокорных горцев был послан конный корпус под командой бригадира Ветерани. Ветерани было предписано: атаковать и захватить Андреевскую (Эндерийскую) деревню.48 В отряде Ветерани насчитывалось три драгунских полка, численностью до 2 тыс. человек и 400 вооруженных казаков.
Когда 23 июля 1722 г. царский отряд во главе с генералом Ветерани пройдя прямым путем от г. Терки к р. Койсу, приблизился к с. Эндери и вышел к ущелью, в это время одновременно и с высоких круч, и из леса, встретили его вооруженные горцы, число которых, по сообщению источников, достигало от 5 до 6 тыс. человек.49 Надо полагать, что отряд полковника Ветерани попал в окружение: восставшие чеченцы и андреевцы, вооруженные стрелами, кинжалами, шашками и ружьями, выбегать со всех сторон из лесу и почти в упор поражали противника. Застигнутые врасплох царские войска были в панике и не могли оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления наступавшим горцам. Бригадир Ветерани не стал атаковать ближайшие деревни, а стал медлить и обдумывать планы дальнейшей борьбы с восставшими. Его подчиненный подполковник Наумов, оставив небольшое число солдат для сдерживания натиска восставших горцев, вместе со своим отрядом, преодолевая сопротивление восставших, пришел к Эндери и полностью его разорил и сжег, оставив после себя только пепел.00 В этом сражении (23 июля 1722 г.), как явствуют царские источники, было убито не более 80 драгун, si Были потери также со стороны чеченцев и андреевцев, многие попали в плен. Царские войска разграбили все имущество горцев и угнали с собой их скот.
4 августа 1722 г. по указу самого царя Петра Алексеевича повторно совершена была карательная экспедиция против восставших чеченцев и андреевцев. В состав военной экспедиции входили боевые силы поручика Кудрявцева, а также вооруженный отряд калмыков, посланный Аюка-ханом по просьбе царя, в количестве 3730 чел. «Калмыки действительно в том же в августе произвели опустошение эндерийцам, — говорится в «Материалах…», — и простирая оное, по обыкновению, далее пределов, отбили баранов, быков и лошадей не только у эндерийского владельца Чопала Чопалова, но и у аксайского султана Магмута, людей приверженных России».52
Как и прежде, калмыцкий Аюка-хан не пожалел своего усердия для оказания помощи царизму в окончательном разгроме «непокорных» горцев. За свое усердие калмыцкому хану, кроме награбленного им у горцев имущества и скота, было пожаловано государем 10 тыс. руб., не считая того, что при организации первого похода против горцев ему также было пожаловано 10 тыс. рублей.53
Только после 4 августа 1722 г., когда дважды обрушились царские каратели на восставших горцев, последние вынуждены был согласиться «дать присягу» и выразить «свое подданство» государю, причем, надо отметить, что восставшие чеченцы впервые были здесь включены в составе эндерийцев, принесших присягу царским властям. Только после этого горцам разрешено было вновь селиться в с. Эндери, но при условии, что они не будут делать никаких укреплений вблизи своих селений.54
После экспедиции бригадира Ветерани против восставших чеченцев, — указывает Г. А. Ткачев, — калмыцкие отряды неоднократно посылались против жителей Аксая и на Качкалык, а также в горы Дагестана. С 1722 года укрепления царской администарции (редуты) и прилежащие к ним гребенские станицы постоянно находились под охраной калмыцкого а. Такая охрана продолжалась и при генерале Де-Медеме.
Через 10 лет, в 1732 году, жители аула Чечень (село Чечен — аул — Ш. А.) и Эндери вновь вышли из повиновения своим владельцам и старшинам и стали выражать недовольство действиями царской администрации. Для усмирения восставших 4 июля 1732 г. царские власти снарядили в Чечню военный отряд во главе с командовавшим войсками в крепости Святой 1732 года у деревни Чечень стали собираться восставшие от различных деревень на равнине и, открыто выражая свое недовольство действиями царских властей, начали угрожать нападением на их укрепления.
Генерал Дуглас, надо полагать, не без приглашения местных владельцев и старшин, с отрядом 1200 солдат пехоты и 500 казаков 4 июля предпринял поход в Чечню. Когда отряд подошел к Андреевской деревне, генерал получил сообщение, что будто бы восставшие, узнав о приближении войск тут же разошлись. Обманутый ложными сведениями, Дуглас ограничился тем, что послал против деревни Чечень отряд под командованием полковника Коха, состоявший из 300 солдат и 200 казаков. Сам же он с частью войск остался ждать у Андреевской деревни. Полковник Кох 7 июля вступил в деревню Чечень, полностью сжег ее и стал спешно отходить назад. Но при отступлении выяснилось, что его отряд окружен восставшими чеченцами. В происшедшем между ними сражении было убито 125 и ранено 75 солдат.
Здесь уместно сообщить и такой факт из истории борьбы в Чечне в 1732 г, когда восставшими горцами был убит в этом сражении местный князь Казбулат, который привел отряд царских войск во главе с Дугласом в селение Чечен-аул для подавления выступления горцев.58
«Должно думать, во-первых, — писал А. Зиссерман, — генерал Дуглас поддался фальшивому слуху о бегстве неприятельского скопища, во-вторых, — что он не имел никакого понятия о характере лесной войны с чеченцами, решившись послать 500 человек, вместо того, чтобы идти со всею колонною, в-третьих, при отступлении произошел какой-нибудь беспорядок, иначе трудно объяснить себе такую, относительно значительную потерю. Сообщая о тактике восставших чеченцев, А. Зиссерман далее отмечал, что они «держались своей системы: отступать при нашем наступлении и зло наседать при нашем отступлении».59
Говоря потерях царских войск в 1732 г., необходимо обратить внимание на сообщения и других официальных источников того времени. Так, в одном из своих представлений в 1757 г. сделанном в Коллегию Иностранных дел, асессор Давыд Абазаце также отмечал о большой неудаче, постигшей царские войска во главе с Дугласом.60 Источники того времени не называют потери со стороны восставших горцев. Можно предположить, что они были незначительными, ибо восставшие вели войну с царскими войсками в условиях пересеченной местности.
Если военные походы царских войск против восставших горцев в первой половине XVIII в. носили в основном эпизодический характер, то этого никак нельзя сказать относительно второй половины этого столетия. В этот период царизм уже ведет борьбу за покорение северокавказских народов. Расширение сферы колонизации, колониальные разбои, грабежи, военные экспедиции царских властей против мирных жителей принимают систематический характер.
Карательные экспедиции царских властей лишь усиливали ненависть к ним горцев. Широкие массы выходят из повиновения своим владельцам, поддерживающим власти, совершают нападения на военные укрепления и посты, а также на казачьи станицы, устраивают засады на дорогах и т. д.
Так как феодализирующаяся знать в Чечне была гораздо слабее, чем феодальная верхушка в Кабарде, Кумыкии, Черкесии и других районах, то антифеодальная и антиколониальная борьба в Чечне имела свои особенности. Если в Кабарде и Кумыкии ввиду мощи, организованности и многочисленности местных феодалов борьба горцев носила, прежде всего, ярко выраженный антифеодальный характер, то в Чечне феодализирующихся верхи, чувствуя свою слабость и не имея сил самостоятельно оказать народным массам сопротивление, немедленно обращались к царским генералам за помощью, и чеченцы сразу же сталкивались со спешившими на помощь феодалам царскими властями. Поэтому классовая борьба здесь приобретала более ярко выраженный антиколониальный характер.
Относительная слабость и малочисленность феодализирующихся верхов облегчили здесь переплетение антифеодальной борьбы с борьбой антиколониальной.
Вооруженные выступления крестьян не превращались во всеобщее антифеодальное восстание. Это объяснялось, по-видимому, тем, что феодальному гнету были подвержены не все вайнахские общества, а только часть из них. Некоторые общества сохраняли свою былую вольность и не испытывали феодального гнета, хотя имущественная и социальная дифференциация задела и их. Ярким подтверждением сказанного является восстание 1757 года. О его характере имеются разные суждения авторов. Остановимся несколько подробнее на анализе движения горцев 1757-1758 гг.
Дореволюционный историк П. Г. Бутков пишет о нем следующее: «В 1757 году чеченцы вышли из должного повиновения своим владельцам и совсем оказались противными российской стороне».61 Жители селений Чечни и Горячевских (Исти-су) в том же 1757 г. изгнали своих владельцев,62 указывает далее он. Местный историк Н. П. Гриценко, следуя сообщениям П. Г. Буткова, отмечают, что «в 1757 году чеченцы восстали против пришлых феодалов и прогнали их со своей территории. Русский царизм, верный своей политике, наказал «непокорных» чеченцев и снова заставил принять кумыкских, кабардинских и других феодалов.63 Об этом же фактически пишет и М. Мамакаев.64 Несколько иной подход видится нам у другого исследователя Ф. В. Тотоева в этом вопросе. Изучив фактический материал по этому движению, он приходит к выводу, что «события 1757 года были не феодальной борьбой, а ранним антиколониальным выступлением, в котором принимали участие и чеченские владельцы, чьи интересы были ущемлены наметившимися в 50-е годы XVIII веке изменениями в политике военно-колониальных властей России на Северном Кавказе»65 Говоря о движении горцев 1757-1758 гг. современный исследователь Ахмадов Я. 3. отмечает, что характер его определяется, прежде всего, антифеодальной направленностью., хотя вместе с тем он трактует его и как антиколониальное.
На антиколониальную сторону этого восстания проливает свет и официальный документ, исходящий из Государственной Коллегии Иностранных дел. В нем мы читаем:
«в 1757 г. От захвачения одного чеченцев за отогнанных лошадей из-под Червленского редута, весь чеченский народ приходил в движение, что нужно было усмирить оной движением войска». И действительно, как свидетельствует другой документ, «генерал-майор Фрауендорф ходил на… чеченцев в числе 2196 человек… войска», и несмотря на сопротивление повстанцев, «в сем походе» было «побито чеченцев до 200 человек, а «жилище их, которые ими пред тем были уже оставлены, выжжены, и посеянные ими при оных хлебы вытоптаны, также и в добычу получено много скота и протчего». Из этого же документа явствует, что предводителем жестоко подавленного восстания был брат «задержанного» в Кизляре узденя Бекей.69 Вышеприведенные данные, как видим, дополняют друг друга и создают в целом правильное представление о восстании 1757-1758 гг., как об антиколониальном, так и антифеодальном выступлении горцев.
Основное острие антифеодальной классовой борьбы было направлено, в основном, против иноплеменных феодалов и князей, хозяйничавших в Чечне. Эти феодалы были более зрелыми в классовом отношении, обладали большой экономической и политической мощью, чем нарождающаяся ваинахская феодальная знать. Ее представители иногда выступали против иноплеменных феодалов. При этом они преследовали также сугубо свои корыстные классовые цели: с помощью народных масс разбить иноплеменных конкурентов и занять их место.
Что же касается царских властей, то они, заинтересованные в сооружении на землях горцев своих крепостей и укреплений, стремятся вытеснить горцев в горы. На противодействия чеченцев и ингушей власти отвечают карательными экспедициями в вайнахские селения, связанные с сожжением аулов, уничтожением посевов урожая, а также запасов хлеба, истреблением садов и пр.
Из документальных источников видно, что крестьянские массы Чечни и Ингушетии во второй половине XVIII века нередко выходили из повиновения владельцам, и последние для усмирения восставших горцев приглашали царские войска. Наиболее крупное выступление произошло в 1757-1758 гг. на равнинной части Чечни. Основной причиной недовольства и последующего выступления горцев против местных владельцев и царских властей явилось: все возрастающие тяжелые обременительные повинности со стороны местных князей и владельцев и колониальные мероприятия царской администрации, стоявшей на страже местной знати. Эти моменты, собственно, и обусловили антифеодальную и антиколониальную направленность выступления горцев в 1757-1758 гг.
Обратимся к самому движению 1757-1758 гг. и материалам по нему. Так, в рапорте Кизлярского коменданта Фрауендорфа в Государственную Коллегию от 13 июня 1757 г. сообщалось о том, что 26 марта этого же года Шедринский атаман захватил в плен Шамирзу Тамарзоева, знатного чеченца из фамилии Цонтарлы (Цонтарой — Ш. А.) и держал его под караулом. Приехавший 28 марта в построенный на той стороне при червленских теплых водах редут чеченский владелец Альбек Казбулатов объявил, что в отместку за плененного узденя Шамирзу Тамарзоева его братья собираются учинить нападение на казачьи городки.
1 мая того же года житель Брагунской деревни армянин Юсуп Айвазов доносил царским властям об этом же. В частности, он сообщил, что «чеченцы с протчими дальних гор народами собравшись намерение имеют подступить в построенный при Червленских теплых водах редут…» А уже 3 мая рано утром восставшие горцы, человек до 300-сот, совершили нападение и обстреляли Червленскии редут. В завязавшейся перестрелке между горцами и солдатами редута один горец был убит и несколько человек взято в плен (6 брагунцев и 2 мичкиза). Оправдываясь перед Кизлярским комендантом о непричастности местных владельцев в подстрекательстве к нападению на казачьи редуты подвластных им горцев, чеченский владелец Альбек Казбулатов, брагунский уздень Эйка-дар и брагунская владелица Кичибики отмечали что «…чеченцы владельцам своим состоят в непослушании и чинить противности замышляют…»
Далее в рапорте отмечалось, что «…чеченцы явно от подданства ее императорского величества отложились и от владельцев своих отстали (отошли — Ш. А.) и ни в чем их не слушают…» и, кроме тех немногих горцев и с ними узденей, которые переселились на новые места по р. Сунже, все остальные местные жители ежедневно совершают нападения «под гребенские городки».
Здесь же в рапорте Фрауендорф указывал, что «чеченские владельцы все единственно по непослушанию оных злодеев чеченцев (восставших — Ш. А.) бессилием своим отговариваются и беспрестанно просят оных чеченцев наказать…»?
Поводом для всеобщего недовольства горцев послужило также удержание в начале 1757 г. в Кизляре «знатного и сильного узденя» чеченского владельца Расланбека Айдемирова — Шабая Ахлова за «непослушание чеченцев», главным образом гребенчиковцев и чебуклинцев.
В рапорте Кизлярского коменданта Фрауендорфа в Государственную военную коллегию от 31 января 1757 г. отмечалось о том, что князь Эльмурза Черкасский и майоры Шейдяков и Татаров признают в качестве лучшего способа «его Шабая содержать под караулом, дабы чрез него возможно было трех знатных чеченских узденских детей Аджиханова, Чепалова и Арабова в аманаты полечить, почему и чеченцев содержать себя могут спокойнее…» Это обстоятельство указывает на тот факт, что уздень Шабай Ахлов был незаконно задержан в Кизляре.
Присланный в Кизляр от князя Девлет-Гирея Черкасско го его холоп представил в Кизлярскую комендантскую кан целярию «писанные от него Шабая к горскому народу возму тительные к воровству (в данном случае к восстанию — Ш. А.) письма», в котором он (уздень) действительно признался, что эти письма касались до побегов к российским жилищам…» Сам же Шабай Ахлов, хотя и считался формально узденем чеченского владельца Арасланбека Айдемирова, фактически признался в Кизляре, что он владельца по великому его родству не слушает…»
В это время на имя Кизлярского коменданта стали поступать письма от чеченских владельцев с явным недовольством и требованием «что ежели содержащийся у вас в Кизляре уздень Шабай, и находящийся при Девлет-Гирее их чеченец не возвратятся, то ни поступят на противности…
Между тем, Аксайский владелец Каплан-Гирей сообщал царским властям в Кизляре, что восставшие чеченцы действительно намерены выступить против русской администрации «под предводительством чеченского узденя Шабая, брата Би — кея…»
В ноябре 1767 г. асессор Коллегии Иностранных дел сообщил, что согласно полученным на этих днях известиям из Кизляре, восставшие чеченцы вновь совершили нападения «на казачье городки» и разорили не только многие жилища, но и тамошние редуты и другие укрепления… ‘
Опасения царской администрации по поводу того, что вместе с восставшими чеченцами могут подняться и «другие горские народы» и создастся, таким образом, реальная опасность «общего возмущения»,80 стала еще более усугубляться после перехода восставших горцев к более активным действиям.
В официальных кругах с целью предупреждения могущего быть всеобщего возмущения восставших горцев, решено было направить в Чечню экспедицию царских войск во главе с комендантом Кизлярской крепости генерал-майором фон Фрауендорфом.
Коллегия Иностранных дел, одобряя инициативу Кизлярского коменданта фон Фрауендорфа и астраханского губернатора генерал-майора Жилина о наказании восставших чеченцев, в специальном постановлении от 24 сентября 1757 г. отмечала, что она в свою очередь в «наказании чеченцев за учиненные ими ныне явные противности весьма согласна, ибо подлинно, что далее, то они больше про дерзости производить не оставят, а притом и другие горские народы к ним приставать могут»
Позже, 19 апреля 1781 г., в рапорте на имя князя Г. А. Потемкина уже другой Кизлярский комендант Куроедов по поводу экспедиции в Чечню во главе с генералом Фрауендорфом скажет, что в 1757 г. во время отправления должности коменданта Кизлярской крепости генерал-майором фон Фрауендорфом чеченцы «совершенно вышли из повиновения своим владельцам» и «совсем оказались противными Российской стороне», за таковые дерзости того лее году октября 23 дня велено было их наказать и привесть к должному повиновению. И генерал-майор фон Фрауендорф в 1758 г. совершил экспедицию в Чечню против ее жителей.
Экспедиция во главе с генералом Фрауендорфом в Чечню была, пожалуй, самой продолжительной. Она длилась несколько месяцев. В представленной в Коллегию Иностранных дел докладной по поводу причин, которые, якобы, настоятельно требовали наказать восставших чеченцев, Кизлярский комендант фон Фрауендорф указывал, что «чеченцы явно от подданства ее Императорского Величества отложились и от владельцев своих отстали и ничем их не слушают и, кроме всего вышеописанного, под гребенские городки почти ежедневно чинят подбеги и наводят беспрестанное беспокойство и всячески ищут убивать, пленить и воровать и казачьи городки выжигать хваляться…, а владельцы чеченские по непослушанию тех злодеев бессилием отговариваются и о наказании их просят». Поэтому просил в своей докладной Кизлярский комендант, «чеченцам всемерно надлежит учинить наказание».
В экспедицию решено было пригласить калмыцкие войска, а также кабардинцев, так как последние, — как указывают документы, — по причиняемым им от чеченцев обидам о том просят и охоту имеют.
Вот что сообщал о требовании кабардинских феодалов ротмистр Мещеряков:
«кабардинские владельцы, — говорил он, — жаловались, каким образом чеченцы им, кабардинцам, не дают проезду, убивают людей, лошадей и скот крадут, а они, кабардинцы, их чеченцев, без позволения Российской империи укрочать (укрощать — Ш. А.) и разорять не смеют, а в случае посылки на них казаков и калмык, совокупясь с оными, и они, кабардинцы, итти желают».
В экспедиции против восставших горцев участвовали: казачьи войска-гребенское и Терское семейное, Кизлярская нерегулярная команда князя Эльмурзы Черкасского, грузинский и армянский эскадроны, калмыцкие отряды под начальством Яндыка и Ерембия и не менее 500 человек пехоты от двух гарнизонных полков с полковыми пушками.
О точном количестве всех царских отрядов, участвовавших в этой экспедиции, мы не имеем сведений. Войска были расположены лагерями по обоим берегам р. Сунжи — калмыцкие отряды на правом, а царские войска — на левом.
Согласно утверждениям официальных источников, которые исходят, видимо, из опыта предшествующих военных походов царских генералов против горцев, например, в 1722-1732 гг., восставшие равнинные чеченцы могли и на этот раз выставить против экспедиции Фрауендорфа до двух тысяч воинов.
К восставшим горцам присоединились и некоторые соседние народы чебуклинцы, чубутцы, ащгийцы и отовсюду мичкизцы; из Аксайской деревни и Исти-Су, из Гикеху и Ерки, а также живущие вверх по Сунже горцы и подвластные Андревским владетелям жители селений Аух…88
В ответ на призыв ю восставших горцев и их руководителей к селению Чечен-аул, очагу восстания, стали стекаться вооруженные отряды горцев» из гребенчиковцев, шалинцев, мичкизцев, и с Качкалык…, кехинцев, чебуклинцев, чубутцев, гунбетцев, андицов, нохчума — кинцов, голонданцов…» Из Дагестана, кроме андийцев и аварцев, прибыли еще эндерийские и аксайские кумыки.8э
Говоря о социальной базе участников движения, следует отметить, что в основном преобладал в нем бедняцко-батрац кий люд, который с переходом царских войск на территорию восставших, увлек за собой своего ближайшего соседа, наиболее лояльно настроенных к восставшим горцам отдельных узденей и владетелей, чем в значительной мере расширил базу движения и сделал его опасным для царской администрации.
В движении 1757-1758 гг восставших горцев поддержали некоторые владельцы и уздени, которые с усилением влияния царизма на Северном Кавказе, боялись потерять свое господство в общественном положении и свои феодальные привилегии и враждовали с царской Россией из-за того, что в ее пределы уходили зависимые их крестьяне, которых администрация неохотно возвращала своим владельцам.
Хотя в целом экспедиция длилась в течение нескольких месяцев, однако основные военные действия царских войск ограничились одним сражением с восставшими горцами, происшедшем 24 апреля 1758 г. войска генерал-майора Фрауендорфа, овладев ущельем Хан-Кале, направились через р. Сунжу, вышли на Чеченскую равнину и подожгли деревню Новые Чечни. Жители деревни, в основном, женщины и дети, успели уйти в горы, угнав с собой скот. Мужское население, видимо, осталось защищаться. Согласно сведениям, сообщенным генералом фон Фрауендорфом, потери со стороны горцев составили 120 человек.
Имеющиеся в распоряжении материалы не дают точных сведений о ходе военных действий между царскими войсками и восставшими. Из донесения гребенского атамана явствует, что при столкновении 24 апреля было убито лишь 2 солдата; 26 апреля из числа раненых умерло 6 человек и 7 июня 1758 г. от ран умерло еще 2 человека. Из Терского Семейного войска один солдат был ранен.91 Что касается гребенских казаков, то они, по замечанию С. Ф. Головчанского, старались, как правило, «скрыть свои потери от чеченцев».92 Из этих материалов можно судить, что большого сражения между восставшими и царскими войсками в 1758 г. на Сунже не произошло.
О последующих военных действиях этого похода войсковой атаман Червленского городка от 26 мая 1758 г. доносил Кизлярскому коменданту, что 25 числа сего месяца калмыцкие отряды владетелей Яндыкова и Ерембиева, а также остальные войска, разделившись на три части и перейдя р. Терек, «потоптали выше городка в урочище на верхней изголовье Мертвой протоки и Аксиньиной немалое число сеяного озимого хлеба» пшеницы, который уже не поправится, и потоп-тали сенные покосы, где и лагерем ныне остановились».
Астраханский губернатор генерал-майор Жилин сообщал 19 июня 1758 г. Фрауендорфу, что после учиненной расправы над жителями деревни Новые Чечни дома их и хлеба подвергнуты сожжению.
Сохраняя наружную лояльность, отдельные чеченские владельцы и старшины Алдынской, Атагинской и других селений оказывали содействие царским властям во время данной экспедиции в Чечню. Поэтому вполне понятно, что в Коллегии Иностранных дел и Военной коллегии с пониманием отнеслись к Алдинским владельцам Альбеку и Алисултану Казбулатовым во время экспедиции в Чечню в 1758 г. «Его, гене — рал-майора Фрауендорфа, попечению предоставить надобно, — писали в Коллегии, — и сбережение жилищ чеченских владельцев (с. Аллы и Атаги — Ш. А.), ибо они по непременной их верности всемерно то заслужили, чтоб при разорении протчих чеченцев оному подвержены не были».
В военной экспедиции против Чечни участвовали также гребенские казаки в количестве 200 человек. Об этом указывал в донесении Кизлярскому коменданту гребенскои атаман Иван Иванович 8 июня 1758 г.96 В целом, экспедиционные войска Фрауендорфа находились в боевых действиях против восставших горцев до конца мая 1758 года. Между горцами и царскими войсками не произошло более никаких столкновений. 2 июня 1758 г. войска вернулись обратно в Кизляр. В своем донесении на имя высочайшего государя в Петербург генерал Фрауендорф не без сожаления признавал, что восставшие горцы «в покорение не пришли».
Говоря о причинах неудачи движения горцев 1757-1758 гг. в Чечне, исследователь Я. 3. Ахмадов указывает, что у восставших отсутствовала четкая программа действий, не было признанного и авторитетного руководителя движения, а также «достаточных сил», чтобы вести военные действия против российской регулярной армии. Кроме того, отрицательно сказалось на движении то, что «сословные верхи даже в период апогеи движения удерживали влиятельные позиции в политической жизни Чечни».
В 1760 году произошло также очередное выступление трудовых чеченцев против кабардинского владельца Девлет-Ги — рея Черкасского, приведшее к изгнанию его вместе с подвластными горцами на равнинные земли ближе к царским властям под их защиту. После Девлет-Гирея восставшими чеченцами были изгнаны и другие припшые иноплеменные владельцы. Владелец Хасбулат из с. Атаги был убит восставшими. «Хотя затем остальные владельцы, кроме Девлет-Гирея, — сообщает дореволюционный исследователь, и были водворены русскими вновь на прежние места, однако, в 1783 г. возмущение (востаннє чеченцев — Ш. А.) повторилось и владельцы на этот раз окончательно были изгнаны».
В семидесятые годы XVIII в. чеченцы не раз доказывали своим владельцам нежелание терпеть феодальный гнет. В 1770 году генерал-майор Де-Мед ем, назначенный в 1769 году Командующим войсками на Кавказской Линии и одновременно являвшийся инспектором, дважды ходил наказывать восставших чеченцев, которые «никак своего буйства не оставляли».
О походе генерала Де-Медема против восставших в Чечню в 1770 году известный кавказовед П. Г. Бутков писал: «Сей первый поход чеченцев, в коем употребленная умеренность не могла их привести к раскаянию, но поощряла только к вящим преступлениям, и они от буйства своего не остали».102
В 1773 г. восставшими чеченцами был убит князь Девлет — гирей Черкасский, еще в 1760 г. бежавший в результате возмущения подвластных горцев на равнинные земли к р. Терек под защиту царских властей.
Спустя несколько лет в Чечню было направлено еще несколько военных экспедиций генерала Де-Медема, которыми также были разорены многие равнинные аулы. Поход генерала Де-Медема, — писал Ф. Серов, — помнила вся Чечня. Не успели застроиться разрушенные аулы, не затихла горечь утраты по жертвам, по боли, причиненных царскими войсками. Чечня находилась под страшным впечатлением погрома, страха и ужаса, который был причинен завоевателями.!
В 1774 году чеченцы вновь восстали против своих феодалов, и генерал-поручик Якоби, назначенный в это время инспектором Кавказской линии, жестоко подавил восстание горцев. Ю5 То же самое повторилось и в 1783 году при Командующем войсками на Кавказе генерал-поручике П. С. Потемкине, когда он двинул войска для усмирения чеченцев, восставших против своих владельцев, б Так, для расправы над восставшими чеченцами и ингушами были посланы в 1783 г. различные военные отряды. Против сел. Атаги выступил полковник Кек, имея в своем распоряжении три батальона пехоты: 12 орудий, 2 эскадрона легионеров и 1150 линейных казаков. В Ингушетию был направлен майор Рик с батальоном пехоты, эскадроном драгун и сотней казаков. 3 марта полковник Кек со своим отрядом выступил против Атаги из станицы Наура. 4 марта он дошел до р. Сунжи, проделав расстояние в 50 верст. Перейдя через Сунжу Кек поставил у переправы две гренадерские роты, 100 егерей, 2 эскадрона драгун, 2 полка казаков и 2 пушки, которые были направлены сюда по личному указанию генерала П. С. Потемкина. В Ханкальском ущелье оставил Кек батальон с 3-мя пушками, а сам двинулся на Атаги. При подходе к селу отряд царских войск встретил сильное сопротивление восставших атагинцев и присоединившихся к ним алдинцев (с. Алды расположено от ст. Атаги в 20 верстах). До подхода царских войск жители близлежащих сел покинули свои места. Полковник Кек сжег и полностью разрушил с. Атаги, а затем стал преследовать восставших. Горцы, видя объятые пожаром свои села решили отрезать обратный путь Кеку. Устремившись к Ханкальскому ущелью, где оставлен был царский батальон, восставшие обрушились на него со всех сторон^ рассчитывая тем самым прервать связь батальона с Кеком. У Ханкальс — кого ущелья произошло большое сражение между войсками Кека и восставшими, длившееся более 3-х часов. Горцы потерпели поражение и понесли при этом, как сообщают царские источники, большие потери: было много убитых и раненных и два человека взяты в плен.108 Относительно потерь со стороны отряда полковника Кека царские источники ничего не сообщают.
В конце сентября 1783 г. генерал-поручик П. С. Потемкин снарядил в Чечню еще нескольких карательных экспедиций для «наказания» тех же восставших атагинцев, а также жителей близлежащих плоскостных сел, которые упорно не желали покориться царским властям и дать им аманатов (заложников). Так, генералу Самойлову И. В., находившемуся со своим отрядом в Малой Кабарде, приказано было выступить против восставших горцев с. Атаги через жилища карабулаков (чеченцев).109 Сам же генерал-получик П. С. Потемкин в это время со своим вооруженным отрядом выступил из Наура к Ханкальскому ущелью. В задачу П. С. Потемкина входило: отвлекая наступательным маневром восставших местных жителей, дать возможность и время отряду Самойлова незамеченным проникнуть в селение Атаги и сжечь его.
3 октября генерал П. С. Потемкин перешел р. Сунжу и остановился у Ханкальского ущелья, ожидая подхода отряда Самойлова. Однако отряд Самойлова при приближении к горам был встречен отчаянным сопротивлением жителей с. Гехи. Вскоре Самойлов овладел с. Гехи и сжег его. 5 октября отряд генерала Самойлова подошел к с. Атаги. П. С. Потемкин в это время продолжал отвлекать восставших чеченцев в ущелье Хан-Кала. Когда отряд Самойлова подошел к Атаги, генерал П. С. Потемкин решил атаковать горцев в самом ущелье Хан — Кала. 6 октября были введены в ущелье 2 батальона пехоты под командованием полковника Пиери. Сражение длилось 12 часов. Вскоре восставшие горцы отступили от ущелья. Отметим, что накануне сражения царскими войсками был вырублен в Хан-Кальском ущелье весь лес с тем, чтобы войска могли свободно передвигаться и вести боевые действия.110 После этого сражения генерал П. С. Потемкин посылает в ущелье для соединения с отрядом Самойлова еще 4 гренедерские роты и 300 казаков. Горцы, свободно пропустив вперед царские войска, внезапно напали с гор на отряд П. С. Потемкина, но были отбиты. Восставшие горцы всячески старались воспрепятствовать соединению отряда П. С. Потемкина с Самойловым, но попытки был безуспешны. Самойлов полностью сжег селение Атаги (еще раньше в марте 1783 г. ее сжег полковник Кек) и, отбиваясь от наседавших горцев, пошел к Хан-Кале для соединения с П. С. Потемкиным. Согласно официальным источникам, восставшие понесли ощутимые потери, было много убитых. Со стороны царских войск было убито 18 и ранено 49 солдат.
Военные действия царских генералов против восставших принимают еще более зловещий характер после начала широкого антифеодального и антиколониального движения горцев Чечни и Северного Кавказа под предводительством шейха Мансура в 1785-1791 гг.
О действиях одного из многочисленных военных отрядов в Чечне против восставших свидетельствуют выдержки из донесений генерал-поручика П. С. Потемкина на имя князя Г. А. Потемкина от 29 января 1787 г., которые сообщают о жестоком обращении царских офицеров с восставшими горцами правобережной части Терека, в частности, с качкалыковскими чеченцами:
«Жители, оставя свои дома, — говорится в донесении — выбрались с женами, детьми и имуществом в леса и за ними лежащие ущелья, и для того не почел я полезным разорить пустые дома, а хотел притеснить их самой стужею и отнятием у них снедения» (припасов — Ш. А.). На следующий день, 17 января 1787 г., войсками под командованием полковника Савельева было отбито у тех же качкалыковских чеченцев около двух тысяч баранов. Жители же увидя отнимаемый у них скот и сено, выскочили из лесов и стали сопротивляться. В происшедшем между войсками и качкалыковца-ми кровополитии было убито до двадцати качкалыковцев, в числе которых был и их предводитель Ибба — мулла.113 19 января 1787 года полковник Ребиндер с гренадерским батальоном, имея в команде подполковников Кривцова и Рика, совершил новый военный поход против восставших качкалыковских, кумыкских, аксаевских, андреевских, черкеевских народов, живших также на правой стороне реки Терека. В этом сражении было убито около 80 человек и взято в плен 4 человека горца, захвачено в качестве добычи 800 баранов и 30 голов крупного рогатого скота, которые тут же были розданы войскам и т. д.
Таким образом, мы сделали попытку рассмотреть выступления крестьянских масс на территории Чечни и Ингушетии до начала широкого антифеодального и антиколониального выступления горцев Северного Кавказа под предводительством Ушурмы (шейха Мансура) в 1785-1792 гг.) При этом нас в равной мере интересовала и антифеодальная и антиколониальная направленность этих выступлений. Имеющиеся в нашем распоряжении источники, к сожалению, не позволяют достаточно глубоко изучить отдельные стороны антифеодальных выступлений горцев.
Несмотря на то, что восставшие на определенном этапе движения одерживали временный успех, в конечном счете их действия были обречены на поражение. Так случалось на протяжении всех классовых столкновений в XVHI веке. «Единственная слабость Чечни в тот период, — указывает Ф. Серов, — состояла в неорганизованности, отсутствии скрепляющего, побуждающего начала».
В выступлениях горцев XVIII в не прослеживаются религиозные лозунги, хотя многие горские народы были уже му — сульманизированы, а сам предводитель горцев 1708 г. Мурат Кучуков, как о том повествует документ, назывался даже мусульманским святым.
Отдельные вооруженные выступления крестьян-горцев не превращались во всеобщее антифеодальное восстание. Это объясняется, по-видимому, тем, что феодальному гнету были подвержены не все вайнахские общества, а часть их. Некоторые общества сохраняли свою былую вольность и не испытывали феодального гнета, хотя имущественная и социальная дифференциация задела и их.116
При изучении причин поражения восстаний, необходимо считаться всегда с тем, что восставшим горцам противостояла одна из самых могущественных в то время держава. Материальные, технические и людские ресурсы России нельзя даже сравнить с горскими. Самодержавие располагало мощным государственным аппаратом, громадными людскими ресурсами, военначальниками, имевшими за плечами большой опыт ведения войн и подавления народных восстаний. С чисто военной точки зрения слабо вооруженным горским партизанам и ополченцам противостояли хорошо вооруженные регулярные войска с артиллерией.
В XVIII веке Чечня и Ингушетия (горная и равнинная) были политически раздроблены и не представляли (да и не* могли в то время представлять) единого целого, а были конгломератом, слабо связанных между собой мелких феодализирующихся обществ, находившихся между собою во враждебных отношениях. Отсутствие политического единства в Чечне и Ингушетии не только мешало сплочению горцев и координации их усилий во время восстаний, но давало возможность царским властям, используя в своих интересах вражду и родовую рознь различных племенных ваинахских обществ, направлять отдельных владельцев и старшин с их подвластными против восставших. В XVIII веке восставшие горцы в силу определенных условий развития не могли еще выдвинуть четкой политической программы; их требования не были достаточно ясными для всех горцев.
Несмотря на все это, выступления горцев имели большое значение, В результате борьбы горцев был нанесен удар местным горским феодалам; быстрее пошла консолидация ваинахских обществ; укрепились традиции военной дружбы народов Северного Кавказа. В результате опыта, накопленного горцами в совместной борьбе в Чечне и Ингушетии, заметно возросло их активное стремление к сближению с народами Северного Кавказа и Россией. Это способствовало более интенсивному развитию производительных сил и прогрессу всего социально-экономического уклада жизни горцев.
Источник http://grozan.ru/…/vosstanie-gorcev-v-1707-1708-1722…/